Перестройка мировой экономики. Трамп перевезёт китайские заводы в США?
Этот ролик будет про международную торговлю и тарифную политику администрации Трампа.
Однако мы не можем не начать сегодня передачу с вчерашнего удара по Кривому Рогу. Российская баллистическая ракета влетела по местному микрорайону пятиэтажек. Минобороны России заявило, что целью было некое место проведения крупного совещания офицеров ВСУ и иностранных советников. Отрапортовали, что уничтожили не менее 85 военнослужащих и 20 единиц автотранспорта. Впоследствии уже в печати появилась версия, что совещание якобы проходило в криворожском ресторане «Мегалан». Начались споры, попала ли туда ракета или нет. Судя по всему, не попала. Официоз через соловьевскую сетку уже заявил, что о ресторане как о мишени речи и не шло. Минобороны и не говорило, что целилось именно в него. Так куда целились? Объяснений нет. Но понятно одно — попали в жилой район пятиэтажек, по детям, которые играли на детской площадке. Так или иначе, в кадрах из Кривого Рога запечатлены убитые российской ракетой местные жители. Убитые дети. Выжившие родители, склонившиеся над телом своего ребенка, который играл на детской площадке и погиб. Родители выбежали из дома…
Уже более тысячи дней подряд, каждый день, когда мы выпускаем видео на своем канале, неважно на какую тему, мы держим в голове: сегодня российские снаряды, ракеты, авиабомбы и дроны-камикадзе летят в города соседней страны. Это стало частью повседневности. Уже три года нет такого дня, чтобы армия России не убила и не ранила несколько человек, живущих среди хорошо знакомых нам хрущевок и брежневок. Панельные дома с выбитыми окнами, проломами на месте несущих стен, с воронками во дворах стали для украинских городов, особенно на востоке страны, неотъемлемой частью городских пейзажей. Повседневные обстрелы, повседневные убийства нескольких человек за вечер уже давно не попадают в большие сводки новостей. О них лишь каждый день пишет местная пресса. Так же буднично, как до войны писала о происшествиях на дорогах города. После нескольких лет войны внимание привлекают лишь отдельные, наиболее смертоносные атаки. И такой как раз стала вчерашняя по Кривому Рогу. На момент записи ролика сообщалось, что 19 человек погибли. И 9 из них дети. Около 50 криворожан были ранены. Дети есть и среди них.
В нашей стране каждый знает фразу «чужих детей не бывает». Ее можно было услышать и в советские годы, и в предвоенной России. А во время этой войны, среди всего потока ненависти, который транслирует отечественная пропаганда, мое внимание выцепила новая фраза. Она прозвучала после удара по киевской больнице «Охматдет». Фраза такая: «вражеские дети». Тогда пропагандисты разделились на два лагеря. Одни в духе пресс-службы Минобороны бросились всё отрицать – мол, по детской больнице не били. А другие заявили, что хватит стесняться и отнекиваться. Потому что убивать вражеских, как они сказали, детей – это, мол, правильно и не стыдно. И, дескать, давно пора уже избавиться от химеры, именуемой совестью.
Слова о вражеских детях – это логическое продолжение риторики о вражеских городах. Уже не первый год в студиях ВГТРК собираются хорошо знакомые между собой люди и по десятому кругу обсуждают, какие вражеские города нужно стереть с лица земли. Киев, Харьков, Одессу и т.д. Одни обсуждают это в студиях, другие в меру возможности реализуют на практике. В зависимости от типа оружия нажимают на кнопку «пуск», жмут на гашетку, тянут за рычаг, запускают в небо беспилотники.
Такие удары по городской застройке – это преступление. И преступление совершенно бессмысленное. Оно ничего не даёт армии агрессора. Не обеспечивает никакого преимущества на поле боя. Армия просто убивает и калечит людей в городах Украины. Преимущественно в русскоязычных городах. Только чтобы убивать и калечить людей. И всё.
Я не знаю, какой именно был мотив конкретно вчера. Целились ли во что-то и промахнулись. Или же просто в очередной по счёту раз ударили по родному городу Зеленского. И в таком случае не промазали. Так или иначе, погибли и были ранены много мирных горожан, очень похожих на нас, живущих в таких же, как и мы, постсоветских микрорайонах. Вчера погибли и пострадали много детей. В меньших же масштабах подобное происходит каждый день. Сделать с этим сейчас мы ничего не можем, но хотя бы можем об этом говорить.
***
Перейдем к нашему сегодняшнему ролику.
Скотт Бессант, министр финансов Трампа, утверждает: новая тарифная политика положила начало процессу переориентации международных экономических отношений США. Проще говоря, Штаты переворачивают экономику вверх тормашками, чтобы перестроить мировую торговую систему. Ту самую, которую сами и создали. Давайте сегодня разберемся, что за мировая торговая система такая, как и зачем США в нее вложились и почему Трампу понадобилось ее перекраивать. Нормально же всё было.
Современный мир уже как лет 30 перешел от локального к глобальному разделению труда. За рамками разделения труда и специализации человеческой цивилизации не существует. Человеческая цивилизация — это буквально бесконечное предоставление друг другу товаров и услуг. Мы стали цивилизацией, когда научились конвертировать один тип труда в другой. Программист может не знать, как растёт морковка и из чего пекут хлеб. Потому что ему это не нужно. Ведь морковку и хлеб он просто получает в магазине. В свою очередь, фермеру и пекарю не нужно знать, что там обеспечивает работу их гаджетов. Они просто открывают браузер, вбивают запрос и получают результат. Невидимые волшебные программисты всё уже сделали за них.
Узкая специализация позволяет нам достигать невозможных без неё высот. Позволяет инженеру-ракетчику выводить спутники на орбиту, не отвлекаясь на охоту за бизоном. С другой стороны, если этого инженера выкинуть в самую благоприятную и изобильную дикую природу, где его далекий предок жил бы как в раю – он там сразу помрет, не сумев отличить съедобное растение от ядовитого, развести огонь и поймать даже самого неторопливого вомбата. Мировое разделение труда прошло по тому же принципу. Внезапно оказалось, что очень эффективно и выгодно каждому делать то, что у него получается лучше всего. Нет нужды пытаться обеспечить себя всем на свете. Пытаться выращивать бананы, если в вашем климате они плохо растут. Ваша страна может иметь отличную систему образования и гораздо лучше выращивать инженеров, чем бананы. А потом продавать труд инженеров туда, где бананы растут. Только срывать успевай. Если главное преимущество вашей страны красивое море, мягкий климат и историческая архитектура, лето круглый год, свежая рыба и морепродукты, которые можно прям с берега ложкой черпать – то идея удариться в нефтехимическую промышленность или металлургию кажется очень странной. Да, у вас будут собственные рельсы и пластиковые стаканчики, но туристы вряд ли оценят жирный от заводских выбросов воздух и креветок с привкусом ацетона.
У каждой страны есть сравнительные преимущества. Географические, культурные, социальные, институциональные. Страна может быть очень удачно, например, расположена для транзита. В ней может быть очень образованное население. Где-то можно три урожая в год собрать, а где-то избыток рабочих рук. Где-то природа красивая, где-то архитектура. У одних фантастическая научная база, у других правовая система тысячу лет развивалась, и все хотят там хранить деньги и судиться. Каждой стране имеет смысл максимально вкладываться в свои преимущества и не растрачивать ресурсы на то, что получается не очень хорошо. В стране, где 9 месяцев зима, а почва – сплошные камни и песок, но посреди всего этого великолепия есть нефть, такой стране нужно развивать нефтехимическое производство, а не пытаться конкурировать в сельском хозяйстве с черноземными соседями. От такой конкуренции проиграют все.
Глобальное разделение труда тут произвело тот же эффект, что локальное. Ту же обоюдную пользу. Преуспеть так же, как отдельный человек, может любая страна. Вот в человеческом обществе стали возможны Шелдоны Куперы, фундаментально не приспособленные к жизни особи, которые преуспевают в чем-то одном, причем совершенно непрактичном в повседневной жизни. Типа разгадывания тайн вселенной. А во всем остальном они настолько беспомощны, что в прошлые эпохи не дотянули бы до взрослого возраста. Но, с другой стороны, что-то одно они умеют настолько хорошо, что человечество с удовольствием пользуется их странным мозгом. Так и в мире. Страны, расположенные у черта на куличках, исторически последний хрен без соли доедавшие, у которых нет ни климата, ни ресурсов, ни населения. Такие страны получили возможность стать для мира чем-то полезным. Например, развить законодательство и налоговую систему таким образом, что все на свете корпорации там откроют штаб-квартиры, и хронически нищая Ирландия превратится в страну, превосходящую любую нефтяную монархию по ВВП на душу населения.
Понятное дело, что у мира, где каждый делает то, что у него получается лучше всего, у мира, без которого не было бы современного потребительского изобилия – никаких айфонов, никакой массовой автомобилизации, никаких свежих ананасов зимой в Якутске и креветок в московских ресторанах. У такого мира есть свой побочный эффект. Все становятся зависимы от всех.
Допустим, вы, как Соединенные Штаты, в результате глобализации остались без промышленности. В современном мировом разделении труда вы отвечаете за новые идеи и технологии, а реализуют их на производственных мощностях в Индии и Китае. Что с вами будет в случае войны с тем же Китаем? Вам дадут прикурить. В случае войны с Китаем произойдет то же самое, что в разгар ковида, когда вдруг выяснилось, что в США делают одноразовые маски, но не делают зажимы для носа. А эти кусочки проволоки – абсолютно примитивный товар, но в производстве маски необходимый. И приезжают они из Китая. Обнаружится, что США замечательно разрабатывают новые чипы, необходимые для современного оружия. Но сами чипы либо вообще не делают, либо делают недостаточно. Обнаружится, что если из цепочки производства изъять своего нынешнего врага, то американцам придется воевать каменными копьями, ведь для производства металлических наконечников нужна металлургия. А она тоже вся куда-то в Азию уехала, к дешевому труду. Именно о такой реальности говорит команда Трампа.
Никто не спорит, что глобальный мир сделал всех богаче. Но проблема в том, что стоит только чьему-то правительству сойти с ума и начать глобальную войну – и США со своими прекрасными штаб-квартирами корпораций, наполненными высокооплачиваемыми хипстерами, останутся совершенно беспомощными. Идея команды Трампа в том, что утрата собственного производства, самостоятельности и самодостаточности собственной экономики — это утрата суверенитета. Что если вы мозговой и технологический придаток Китая, а Китай – ваш придаток производственный, то те, у кого есть руки, всегда наваляют тем, у кого есть мозги.
К этому побочному эффекту можно относиться по-разному. С одной стороны, можно сказать: ровно такая зависимость последние 80 лет предохраняет мир от войн. Трудно воевать между собой странам, если в одной танк придумали, в другой начертили, третья руду добыла, четвёртая в сталь её переплавила, пятая собрала корпус, шестая поставила двигатель. Если я делаю порох, а вы пули – то нам непросто будет друг в друга стрелять. Но команда Трампа эту реальность воспринимает с другой стороны, как угрозу, для ликвидации которой можно пожертвовать всем. И вся их нынешняя политика последовательно направлена на это. На возвращение США экономического суверенитета.
Для продолжения разговора нам нужно сделать небольшой шаг назад. В сороковые годы, когда Вторая мировая подходила к концу, в США вели диалог с другими странами, что нельзя же все время жить с риском новой мировой войны. Нужно как-то договориться, выработать общие правила и их придерживаться. Результатом этих обсуждений стало создание ООН, НАТО и других институтов. Но в контексте нашего сегодняшнего разговора важно, что в экономической сфере тоже были установлены свои правила. В 44-м году в Бреттон-Вудсе на валютно-финансовой конференции объединенных наций это произошло. Присоединение к Бреттон-Вудскому соглашению означало для подписавших его стран три вещи. Во-первых, они привязывают стоимость своей валюты к доллару США, который сам был привязан к золоту. Во-вторых, присоединившиеся страны получают от США военную защиту. А в-третьих, Штаты помогают промышленным отраслям этих стран стать конкурентоспособными. Звучит подозрительно щедро, но есть нюанс. На деле все эти решения означали, что Соединенные Штаты открыли свои рынки союзникам, позволив им защищать собственные рынки от американских производителей. Что, конечно, подстегнуло экономики стран-союзников и пошло им на пользу. Остальные страны, не принятые в соглашение Бреттон-Вудса, таких преимуществ не получили, но с некоторыми нейтральными государствами США заключили отдельные сделки. Соцлагерь, понятное дело, в игру не взяли. По правилам Бреттон-Вудса страны этого блока не играли.
Но зачем вся эта история была нужна США? Какое государство в здравом уме будет заключать соглашение, по которому должно давать партнерам преимущества и защищать их, а те ничего взамен делать не обязаны? Что получили от Бреттон-Вудского соглашения сами Штаты? Во-первых, в тот момент Штаты вели глобальную борьбу с коммунизмом, опасались новой мировой войны и остро нуждались в союзниках, которых в итоге и получили. Во-вторых, Бреттон-Вудская система сделала доллар США мировой резервной валютой. Это огромная выгода. Спрос на доллары рос, а, следовательно – США могли позволить себе производить всё больше долларов на экспорт. Отныне США могли тратить на международном рынке больше, чем зарабатывали. Любую другую страну такой расклад привел бы к валютному кризису. А Америке и ее доллару пошел на пользу. Спрос рос, США печатали новые доллары, тратили их – и система оставалась более-менее в балансе. Но проблемы все же возникли.
Я уже упоминал, что по понятным правилам, принятым в Бреттон-Вудсе, доллар был привязан к золоту. Со временем сложилась такая ситуация: мировая экономика растет, вместе с ней увеличивается потребность в долларах, а значит и в золоте. Но количество золота не росло так же быстро, как экономика. США оказались перед развилкой — продолжать создавать доллары, то есть разрушать золотой стандарт, подрывать к нему доверие, или сохранять золотой стандарт, остановить производство новых долларов, а значит затормозить мировой экономический рост. Стало ясно — мир вырос из Бреттон-Вудской системы. В 1971 году США приостановили гарантированный обмен доллара на золото, а в начале 80-х передоговорились с союзниками насчет экономических правил и международной торговли. Так в мире установился неолиберальный мировой порядок.
Разберем по пунктам, о чем речь. Во-первых, неолиберальный мировой порядок — это снижение тарифов. Протекционизм вышел из моды. Во-вторых, во всем мире начали снижаться барьеры для инвестиций. Капиталы стали перемещаться более свободно, что увеличило их эффективность. В-третьих, обменные курсы валют стали гибкими. В результате доллар США сохранил позицию международной резервной валюты. Но не потому, что где-то есть бумага, в которой четко указано: мол, валюты стран-союзников привязаны к доллару, и эти страны обещают использовать доллары и только доллары. Нет, просто доллар стал самой удобной и надежной валютой, и пока ею и остается. Важным институтом неолиберальной системы стала Всемирная торговая организация, которая как раз и занимается либерализацией торговли, снижением барьеров и следит, чтобы у всех участников были справедливые условия.
Неолиберальный порядок был гораздо выгоднее для большего количества стран. Играй по правилам – и получишь доступ к рынку США, к надежной банковской системе в долларах, а бонусом военно-морские силы США позаботятся о безопасности мирового судоходства. Сплошные плюсы. Для США это тоже было очень выгодно. Теперь курс доллара мог свободно расти – и рос, ведь спрос не уменьшался. Сильный доллар сделал США еще богаче, позволил содержать огромную армию и современную. Но была и обратная сторона медали.
Производство в США стало намного дороже, чем в любой другой стране. Барьеры для инвестиций, в соответствии с новым порядком, стали минимальными, и промышленность переместилась из США в другие страны. В тот же Китай, например. С неолиберальной точки зрения это не проблема вообще, а наоборот – всеобщий выигрыш. Выиграли инвесторы, переместившие свой капитал в более эффективную локацию. Выиграла мировая экономика, в которой стало производиться больше товаров. Выиграли потребители, в том числе американские, которые стали получать товары по более низким ценам. Но проиграли рабочие, которых уволили с позакрывавшихся предприятий. А еще забеспокоились военные.
Как ни строй мир, в котором выгодно торговать, а не воевать – всё равно никаких гарантий нет. Может, завтра еще у какого-нибудь диктатора зачешется историческая справедливость – и привет, отступать некуда, позади Тайвань. А у США, напомним, почти нет собственной промышленности. Даже трусы да гайки придется заказывать в Китае.
Так что Трамп, как только пришел к власти еще в 2016 году, сразу же начал свою первую торговую войну. Повысил пошлины против Китая. Китай тоже в долгу не остался – и ввел пошлины против Америки. Американской промышленности это не помогло примерно никак. Её как не было, так и не прибавилось. Китаю, судя по всему, все эти меры тоже не особо понравились. Как росла обрабатывающая промышленность, так и продолжила расти. А пошлины оказалось сравнительно легко обойти, нарастив экспорт из Китая во Вьетнам и Мексику, а уже оттуда в США. Один в один история с белорусскими креветками, когда европейские продукты, забаненные Москвой, потоком пошли через Минск.
Нельзя сказать, что демократы не считали деиндустриализацию США проблемой. Считали. И еще как. Правда, Байден во время своего президентства попробовал другой подход. Не облагать пошлинами конкурентов, а субсидировать местных производителей. И вроде даже помогло – в США началось строительство новых заводов. Но вливания денег понадобились такие, что дефицит бюджета резко увеличился.
Словом, не одно – так другое. Получили источник бесконечных ресурсов, сделав доллар глобальной резервной валютой. Курс доллара взлетел. Люди стали богатые очень в Америке. И страна лишилась промышленности. Пробовали развернуть тренд, вернуть производство в Америку. Ничего не помогает, пока доллар растет и заставляет дорожать труд и ресурсы внутри страны.
Сейчас всё выглядит так, что США не могут иметь всё одновременно – и быть индустриально развитой страной, и сохранять доллар в качестве мировой резервной валюты. Либо одно, либо другое. Или, может быть, нет?
Стивен Миран, главный экономический советник Трампа, предложил план, при котором можно будет всё и сразу. И, возможно, нынешний тарифный хаос — часть плана. В чём же он состоит? Сразу оговорюсь, это всё предположения и спекуляции, но отчасти обоснованные.
Сейчас Трамп вводит тарифы и врагам, и друзьям. Демонстрирует, что всё на полном серьезе, и его ничего не остановит. Спад фондового рынка переживем. Инфляция, проблемы в экономике – да тоже переживем, это временно. Да, Трамп создает проблемы всем – и себе, и союзникам, и остальному миру. Но, во-первых, не будет никаких китайских товаров из Мексики. Если пошлины наложены на всех, даже на пингвинов, значит обойти их будет невозможно. А во-вторых, Трамп создал проблемы – Трамп может их и решить. У него появляется пространство для торга. Потому что дальше наступит время для переговоров. Какие-то страны введут ответные тарифы, другие захотят договориться и получить уступки. И тут как раз кстати будет предложить зарубежным партнерам валютное соглашение в обмен на уступки. Мол, мы вам понизим пошлины по-братски, доступ к своим рынкам откроем, военная защита бонусом – а вы за это за своей валютой последите. Чтобы не было так, что доллар растет, а выгоду с этого имеете только вы.
Может, кто и согласится, хотя, конечно, затея странная. Если план не сработает, США придется выбирать: или доллар как резервная валюта и связанная с этим богатство и власть, или развитая промышленность и независимость от других стран.
Это всё очень тяжелый процесс, который по многим ударит. Но будем наблюдать за ним и обсуждать его.
До завтра.